Стеклов должен привезти с собой приказ Министерства электростанций, в котором намечены конкретные мероприятия по оказанию срочной помощи строительству Усть-Каменогорской ГЭС. Стройка только что начала выходить из состояния консервации военных и послевоенных лет. А пока что я поглядываю — в который раз! — на свою «правую руку». Бакулин происходил из старой инженерии, ему без малого шестьдесят лет. Отец был генералом инженерных войск, прадед в 1814 г. вступил в Париж во главе русской пехотной дивизии. Андрей Владимирович — высокообразованный человек.
Надежный запас глубоких знаний по своей специальности, хорошо владеет математикой, всегда в курсе всех новостей физики, химии, биологии и медицины. Свободно говорит по-немецки, отлично знает французский, английский и итальянские языки.
Его огромная — бездонная какая-то! — память поражала всех.
Он мог наизусть, сотнями строк, читать отрывки из Шиллера на немецком и русском или Байрона на английском и русском. Эти стихи он выучил еще в реальном училище.
Его заместитель — В. Ю. Стеклов — появился на строительстве сравнительно недавно. Будучи лет на двадцать моложе своего начальника, он мало уступал ему по части эрудиции.
Но если у Бакулина знания чинно лежали по полкам, как книги в образцовой библиотеке, то у Стеклова они как бы варились в кипящем котле, всегда готовые для немедленного практического применения. — Едет!
— воскликнул Бакулин, глядя в окно. — Я же говорил, что пробьется.
Быстрые шаги длинных ног по коридору.
Открывается дверь, и в кабинет врывается Владимир Юрьевич. — Вот он, здесь!
— Он потряхивает толстокожим портфелем. — Сейчас увидите!
Вытирая на ходу запотевшие очки, подбегает к телефону, вызывает жену. — Соня, здравствуй!
Я приехал.
Сейчас, только расскажу главную новость и приду домой. С этого дня и началось по-настоящему строительство Усть-Каменогорской ГЭС.